Родился 16 декабря 1926 года в городе Твери в семье служащего Октябрьской железной дороги. Отец работал сначала помощником, а потом начальником станции Дорошиха, мать была домохозяйкой.

В 1941 году окончил семь классов средней школы. С 17 октября по 23 ноября 1941 года был сыном полка 2-го батальона 418-го стрелкового полка 133-й стрелковой дивизии 31-й армии Калининского фронта. 23 ноября 1941 года дивизия была направлена на оборону Москвы. Олег не мог уйти с ней, так как незадолго до этого получил тяжелую травму.

С мая 1942 года работал учеником слесаря в третьей дистанции службы пути Октябрьской железной дороги. В сентябре этого же года поступил учиться в Калининский индустриальный техникум.

1 декабря 1943 года призван в ряды Красной армии. Служил рядовым в 25-й стрелковой дивизии Московского военного округа. В июне 1944 года был направлен на учебу в Калининское военное училище технических войск. В его составе принимал участие в Параде Победы. В июле 1945 года училище было переведено в Кострому, а в июне 1946 года Олег Солодихин окончил училище в звании младшего лейтенанта и был уволен в запас по сокращению штатов.

Снова поступил в Калининский индустриальный техникум, который окончил в 1949 году, и был направлен на работу в Горьковскую область на завод «Металлист» на должность главного механика завода, а затем стал начальником электроцеха.

В 1950 году возвратился в Калинин. Работал техником, а затем начальником Калининского экспериментального отделения «Главсельэлектро». В1952 году поступил на работу начальником электроцеха завода №510, который в 1970 году объединился с калининским комбинатом «Химволокно». Работал энергетиком до ухода на пенсию в марте 1995 года.

Инвалид войны II группы с мая 1999 года. Ветеран труда. В настоящее время носит воинское звание майора в отставке.

Награжден орденом Отечественной войны II степени.

Жена Анна Андреевна во время войны и после нее работала на железной дороге. Ушла из жизни в 1999 году.

Сын Михаил — потомственный железнодорожник.

Сын Олег — сотрудник общепита.

Дочь Татьяна — медицинский работник.

     Вспоминает О.М. Солодихин, майор в отставке, бывший сын полка:

— В моей памяти и сейчас события грозного 1941 года.

Наиболее тяжелая обстановка на участке фронта северо-западнее города (район Ленинградского шоссе) сложилась после внезапного захвата немцами города Калинина 14 октября 1941 года, когда немецко-фашистское командование, сосредоточив крупные силы, 16 октября во второй половине дня начало наступление по Ленинградскому шоссе в сторону Торжка с целью выхода в тыл Северо-Западного фронта и окружения его.

Советские войска нанесли 18 октября сильный контрудар из района Брянцева во фланг немецкой группировки, рвущейся к Торжку, освободили деревни Старое Каликино и Ново-Каликино и, перерезав Ленинградское шоссе, рассекли калининскую и марьинскую группировки врага на две изолированные части.

Особенно мужественно и храбро в этих боях сражались воины 133-й стрелковой дивизии, которой командовал генерал-майор В.И. Швецов. Осуществлял этот контрудар второй батальон 418-го стрелкового полка этой дивизии под командованием лейтенанта А.Ф. Чайковского.

Я был свидетелем того, как это происходило.

16 октября с утра, как и в предыдущие дни, в небе висит немецкий самолет-разведчик — корректировщик, так называемая рама («Фокке-Вульф-189»). В районе Горбатого моста (мост на Ленинградском шоссе через Октябрьскую железную дорогу) слышна стрельба. Там ведет бой с немцами 8-я танковая бригада, подошедшая ближе к полудню 15 октября со стороны Медного. На станции Брянцево в привокзальном саду стоят две бронемашины, орудия которых направлены в сторону города. Кроме бронемашин, у наших войск в Брянцеве нет другой техники. Пришедшие накануне со стороны деревни Старое Каликино части 46-го мотоциклетного полка вечером 15 октября ушли в сторону поселка Вагонников. Я и Виктор Николаев проводили их через деревню Красное Знамя в совхоз «Дорошиха». Всю ночь там шел бой, но ворваться в город мотоциклистам не удалось. Немцы за два дня успели создать оборону по Никандровке (так называлась низина между окраиной города и поселком Вагонников). Оттуда ночью стали поступать раненые. 16 октября во второй половине дня усилилась ружейно-пулеметная и орудийная стрельба со стороны Ленинградского шоссе в направлении села Николо-Малица и каликинских деревень, которая очень хорошо слышалась в Брянцеве. К вечеру грохот усилился и появилось зарево пожара. К ночи стрельба удалилась в сторону Медного. Бронемашины, стоявшие на станции Брянцево, ушли. Наступило утро. 17 октября, «рама» уже в небе. Со стороны деревни Павловское к деревне Сакулино и деревне Красное Знамя начали подходить наши части. Немецкая авиация бомбит их. Самолеты «Хейнкель» (по прозвищу костыль) господствуют в небе. Нашей авиации в воздухе нет. Немецкие самолеты летают очень низко. Я спросил у наших бойцов, почему их не могут сбить. Они ответили, что сбить их трудно, так как нижняя часть фюзеляжа бронирована.

17 октября в районе полудня к станции Брянцево подошли наши части (это был 2-й батальон 418-го стрелкового полка 133-й стрелковой дивизии под командованием лейтенанта А.Ф. Чайковского), бойцы стали занимать оборону по линии Октябрьской железной дороги в сторону деревни Старое Каликино. Начали окапываться в лесопосадке вдоль железной дороги. Подход батальона происходил очень скрытно и когда не было немецких самолетов в воздухе. Находящихся в лесопосадке бойцов с воздуха не было видно, так как елки подрезали ежегодно и они были очень густыми.

Мой отец, начальник станции Брянцево Михаил Константинович Солодихин, я и сын бригадира пути Виктор Николаев находились на станции. Когда мой отец уже закрывал помещение станции, к нам подошла группа командиров и бойцов. После представления друг другу выяснилось, что среди группы военных находятся командир батальона, который занимает оборону по железной дороге, лейтенант А.Ф. Чайковский и начальник штаба батальона младший лейтенант И. И. Щеглов.

Мой отец сообщил, что происходило здесь после 13 октября, когда немцы захватили станцию Дорошиха, и после ночи с 15 на 16 октября, когда был взорван железнодорожный мост через реку Тверцу, что в сторону станции Кулицкая. После взрыва прекратилась телефонная связь со станцией Кулицкая и разъездом Брянцево. Сообщил об обстановке в районе и предложил, как быстро и скрытно можно подойти к деревне Старое Каликино и к Ленинградскому шоссе. Мы с Виктором Николаевым предложили сходить на разведку в эти деревни. Это предложение выглядело реально, так как у Виктора в деревне Старое Каликино жили родственники. Лейтенант Чайковский одобрил, но предупредил нас, что это небезопасно.

Зная, что жители деревни Старое Каликино заранее, еще перед боем 15 октября, с домашним скотом ушли в лес в сторону платформы Санаторий Октябрьской железной дороги, мы решили войти в деревню лесной дорогой со стороны санатория. Лесом мы вышли на эту дорогу. Там встретили женщину, жительницу деревни Старое Каликино, которая сказала, что 16 октября вечером во время боя часть домов деревни Старое Каликино сгорела, а деревня Ново-Каликино выгорела полностью. Захватив деревню Старое Каликино, немцы расположились в домах, топят печи, жарят кур, режут поросят, пьют спиртное. Жителей деревни в лес не пускают, заставляя их топить печи и готовить еду. На улице дежурят часовые.

Войдя в деревню дорогой, которой гоняли скот на пастбище, мы наткнулись на часового, который задержал нас и стал спрашивать, куда мы идем (так как он не говорил по-русски, мы плохо понимали друг друга). Мы показали ему в сторону города Калинина и шоссе. Пропустив нас в деревню, он долго смотрел нам вслед. Мы пошли по улице в сторону шоссе по направлению к городу. Проходя по деревне, мы запоминали все, что видели: где стоят часовые, сколько на улице автомашин, мотоциклов (особенно много было мотоциклов около молотильной шохи, которые, как потом выяснилось, были машинами 46-го мотоциклетного полка). В деревне среди немцев царило спокойствие. Немецкие солдаты ходили по деревне, не обращая на нас внимания, так как наших войск вблизи не было.

Мы свернули из конца деревни Старое Каликино на Ленинградское шоссе. Деревни Ново-Каликино не существовало. На ее месте было сплошное пепелище. Все дома и деревянные постройки во время боя сгорели. Уцелела только школа, которая стояла вдали от деревни. Около школы на шоссе стоял бронетранспортер, рядом были немецкие солдаты. По Ленинградскому шоссе в сторону Калинина и в сторону Медного периодически проезжали автомашины и мотоциклы с немцами, а раза два в сторону Медного проехали бронетранспортеры.

Когда мы шли по шоссе в сторону города, проезжающие немцы не обращали на нас внимания. В сгоревшую деревню мы не заходили, чтобы не вызывать у немцев подозрения.

Отойдя от деревни на приличное расстояние и выбрав момент, когда движения немцев по шоссе не было, мы шмыгнули в кусты, которые росли вдоль шоссе по канаве, и дальше — ползком в лес, который подходил здесь вплотную к шоссе. Лесом мы возвратились в Брянцево и рассказали лейтенанту А.Ф. Чайковскому и младшему лейтенанту И. И. Щеглову обо всем, что видели, а с наступлением сумерек проводили лесом бойцов батальона к деревне Старое Каликино.

17октября, как только наступили сумерки и немецкая авиация, а главное, их разведчик-корректировщик «рама», исчезли, части батальона лейтенанта Чайковского скрытно стали выдвигаться к деревне Старое Каликино и к Ленинградскому шоссе. Всю ночь с двух сторон там, где лес вплотную подступал к деревне, под покровом темноты бесшумно сосредотачивались подразделения для внезапного броска по противнику. На северо-западе, со стороны скотных дворов, сконцентрировалась группировка, которой командовал начальник штаба батальона младший лейтенант Щеглов. Провели эту группу лесом мой отец М.К. Солодихин и Виктор Николаев. На северо-востоке группа батальона лейтенанта Чайковского сосредотачивалась там, где был птичник. Проводником этой группы был я. Сосредоточение рот батальона произошло скрытно, немцы об этом не догадывались, так как наших войск перед деревней Старое Каликино не было в тот день, и чувствовали себя очень уверенно.

Медленно начинался рассвет утра 18 октября. Было видно из леса, как немцы спокойно выходили из домов, которые уцелели после пожара. Батальон замер, ожидая сигнала к атаке. Но вот в небо взвилась зеленая ракета. Бойцы батальона с двух сторон ворвались в деревню. Немцы, застигнутые врасплох, выбегали из домов и отстреливались. Среди них началась паника. В деревне стояла сплошная стрельба. Бойцы батальона очищали дом за домом от немцев, не давая им опомниться. Примерно через час деревня была освобождена. Много врагов в этом бою было уничтожено, а оставшиеся в живых бегом отошли через низину к Ленинградскому шоссе.

Части батальона, преследуя по пятам отступавших немцев, вышли на Ленинградское шоссе и перерезали его, разделив части противника надвое. На шоссе бой разгорелся с новой силой. Немцы всеми силами старались с двух сторон (со стороны Калинина и со стороны Медного) восстановить положение, захватить шоссе в свои руки, но это им не удалось.

В этом бою каждый боец батальона проявил буквально чудеса героизма, величайшей стойкости. Особенно отличился взвод разведчиков младшего лейтенанта Кандаурова. Он первым захватил шоссе северо-восточнее Ново-Каликина и сдержал все атаки немцев, подошедших из города. В этом бою младший лейтенант Кандауров был тяжело ранен, но продолжал руководить боем, за что был награжден орденом Ленина.

Весь день 18 октября продолжался бой на Ленинградском шоссе, но немцам так и не удалось соединиться. К концу дня батальон, сломив сопротивление врага, продолжил наступление в сторону города и освободил от немцев село Николо-Малица.

В этом бою немцы понесли большие потери. Улицы деревни Старое Каликино и Ленинградское шоссе были завалены трупами немецких солдат. Потом жители деревни несколько дней их убирали.

До 22 октября батальон Чайковского продолжал вести бои с немцами, пытавшимися прорваться к городу.

В боях с 18 по 22 октября батальон подбил три танка, три бронетранспортера, три автомашины и захватил 16 грузовиков, три автомашины с горючим, шесть противотанковых орудий и 44мотоцикла.

Это была первая крупная победа 133-й стрелковой дивизии в боях за город Калинин. Это был первый шаг к освобождению калининской земли от немцев, первый шаг к Берлину.

к содержанию